|
Из вне всякого сомнения подлинного письма Вольфганга Амадея Моцарта к отцу его Леопольду
Mon très cher Père!
Спешу поведать Вам об удивительном событии, произошедшем со мною третьего дня. Как обычно, в среду музицировали у К. Сама графиня весьма недурственно напела несколько моих вещиц, чем снискала всеобщие похвалы, я же, по мере моих сил, был при клавикордах. И в эту же ночь явилось мне совершенно невероятное видение! Мне привиделось, как словно бы из ударов моего сердца и какого-то неизъяснимого света возникают одна за другой мои песни, причём, между давно написанными, были и такие, которых я не писал
доныне! Я очутился в незнакомой комнате на уютном диване рядом с хозяином дома и двумя прехорошенькими дамами. Ещё несколько гостей располагались вокруг стола, явно после весёлой трапезы. Все, затаив дыхание, внимали певице, которая сама себе аккомпанировала на клавикордах, кстати сказать, весьма необычного вида.
Поверьте, никогда ничего подобного не приходилось мне слышать! Увы, я не в силах описать словами красоту её голоса и весь её одухотворённый облик! Она словно бы парила в своём запредельном мире и звала нас туда, за собой!.. Не тотчас заметил я, что поют не по-немецки, что язык этот вовсе мне не знаком; но певица на своём языке на редкость точно передавала мои мысли.
Вот, возмечтал я, вот, кто был бы идеальной Донной Анной! Однако через несколько мгновений, когда она пела уже другую вещь, я решил: нет, пожалуй, это настоящая Эльвира! Но некоторое время спустя я был уверен, что она могла бы быть и очаровательнейшею Церлиною!.. Вообразите себе только, дражайший отец, что из каждой песни она устраивала маленький спектакль, и была то скромной фиалкой, то кокетливой пастушкой, то наивнейшей девицей, то умудрённым созерцателем, то, наконец, радующимся дитя... А как тонко, как изысканно аккомпанировала она своему пению! Мне даже захотелось, чтобы она тут же исполнила что-нибудь клавирное из Моцарта, то бишь, из меня!..
Всё это происходило где-то далеко, далеко, спустя многие годы, а может быть, и столетия… Казалось, этому восторгу не будет конца… Но, увы, всему бывает конец, окончилось и сие прекрасное видение. Так и не замеченным, я вдруг проснулся. За окошком светало, спать более не хотелось, и я обратился к начатому накануне концерту.
|
